Александр Опекушин. Обретение национального

Любовь Головина

Рубрика: 
НАСЛЕДИЕ
Номер журнала: 
#1 2007 (14)

В искусстве второй половины XIX века есть ряд имен, обойденных вниманием исследователей. Среди них - скульптор-монументалист Александр Михайлович Опекушин. Между тем его творчество выражает особенности эпохи, ее проблемы и противоречия. В 1860-1880-е годы в художественной культуре наблюдалась утрата чувства национального. Многие русские ваятели жили и работали в Италии и Франции, что в конце концов привело к нивелировке отечественной пластики. Имена старых, прославленных русских мастеров с легкой руки передвижников были преданы забвению, а опыт по осмыслению классического античного наследия не востребован.

Прогрессивная художественная критика, борясь с косным академизмом, в запальчивости отождествила его с классицизмом и самозабвенно крушила обоих. Борьба с академическими канонами по своей бессмысленности напоминала бой с тенью, только с более печальными последствиями для искусства ваяния. Требования достоверности и жизненности в скульптуре привели к засилью натурализма, утрате чувства материала и разрыву с архитектурой. Такова была ситуация в русской скульптуре второй половины XIX столетия.

Александр Михайлович Опекушин родился 16 (28) ноября 1838 года в деревне Свечкино Даниловского уезда Ярославской губернии. Деревенька со всеми жителями принадлежала надворной советнице Е.В. Ольхиной. Известно, что из-за неплодородности земли в тех местах жители вынуждены были заниматься отхожим промыслом. Ярославская губерния издавна гордилась своими ремесленниками. Деревни Свечкино, Рыбницы, Давыдково, Овсяники были известны знатными лепщиками, которых приглашали на работу в Ярославль, Кострому и даже в Москву и Петербург. Козловы, Куропатовы, Итошкины, Дылевы, Опекушины - потомственные знатоки лепного дела. Отец будущего скульптора, Михаил Евдокимович Опекушин, был не только лепщиком, но и скульптором-самоучкой. В молодости его отдали на обучение в Санкт-Петербург, где старший Опекушин стал одним из лучших модельщиков на бронзолитейном заводе фирмы «Николс и Плинке», принадлежавшем англичанину РЯ. Кохуну. На местных волжских ярмарках неизменным успехом пользовались его глиняные фигурки пастушков и пастушек, зверей и персонажей русских сказок, что давало семье небольшой, но постоянный доход. Увлечение маленького Александра искусством лепки никто в семье не считал блажью и пустым баловством. Когда сыну исполнилось двенадцать лет, Михаил Опекушин, испросив разрешение у барыни, взял его с собой в Петербург для обучения ремеслу. В столице отец определил Александра в артель лепщиков и штукатуров. Этот период жизни Опекушина отмечен тяжелым трудом подмастерья. Однако артельщики не могли не сочувствовать трогательной увлеченности мальчика искусством. Вскоре ему стали доверять не только черную работу, но и отделку несложных деталей орнамента. Затем с помощью артели отец сумел устроить сына в рисовальную школу при Обществе поощрения художников, где Опекушин проучился до 1852 года, закончив (по некоторым свидетельствам) трехлетний курс за два года. Следующим этапом творческой биографии будущего мастера стало поступление в скульптурную мастерскую датского ваятеля Давида Ивановича Иенсена.

Иенсен - выпускник Копенгагенской академии, академик скульптуры и ученик знаменитого Торвальдсена - в 1845 году совместно с И.И. Реймерсом основал в Петербурге мастерскую-фабрику «для изготовления предметов искусства и декораций из терракоты и при ней студию», которая просуществовала до 1895 года. В сущности, он стал первым профессиональным учителем Опекушина. В «академии у Карпова моста» поклонялись Торвальдсену и Канове - представителям классицистической линии в скульптуре, да и собственные работы маэстро были исполнены в традициях позднего классицизма, с его помпезностью и изысканной манерностью форм. Здесь Опекушин проучился пять лет.

Иенсен ценил рвение молодого человека и привлекал его не только для копирования гипсовых орнаментов, но и для выполнения декоративной скульптуры, кариатид и фигурных композиций. Именно в мастерской Иенсена он на практике освоил основы и навыки профессионального мастерства.

Вскоре Опекушин приобрел авторитет хорошего лепщика. Отказывая себе во всем, он трудился не покладая рук и брал дополнительную работу в надежде скопить денег на выкуп от помещицы Ольхиной. Эта мечта осуществилась в 1859 году, когда скульптору исполнился 21 год. За сумму в пятьсот рублей он получил вольную. Добрый Иенсен не только помог своему ученику в обретении свободы, но и поспособствовал поступлению в скульптурный класс Академии художеств на правах вольноопределяющегося. Здесь он продолжил изучать античное наследие, так как академическая система не предлагала ничего иного. И вот в 1862 году Опекушин представил на конкурс работу «Ангел, возвещающий пастухам Рождество Христово», в которой ясно продемонстрировал усвоенные им традиции античной пластики. За изящную простоту композиционного решения и мастерство исполнения ему была присуждена малая серебряная медаль.

Изучение торвальдсеновских принципов не мешало создавать ясные и гармоничные образы. Академия художеств положительно оценила поиски молодого скульптора. В январе 1864 года в журнале Совета Академии в перечне выпускников, получивших звания художников, появилась короткая приписка: «...сверх того ученик академика Иенсена Александр Опекушин за скульптурные эскизы. удостоен звания неклассного художника». Вспомним, что во все времена существования Академии простолюдину, в недалеком прошлом крепостному, без средств и связей делать карьеру было непросто. Все обретенные Опекушиным в дальнейшем чины и звания достались ему путем долгого труда и немалых унижений. Посещая Академию художеств, вольноопределяющийся не мог считаться ее полноценным питомцем. В архиве Академии Александр Михайлович упомянут лишь как выставлявшийся в залах заведения ученик профессора Иенсена. Звание классного художника получали все достойно окончившие Академию художеств. Опекушин же шел к этому званию долгих шесть лет.

В связи с особенностями своего статуса, он расценивал как удачу возможность работать помощником у маститого скульптора, воплощать чужие замыслы. Так, после семнадцати лет обучения и практики, Опекушин из мастерской Иенсена перешел к академику М.О. Микешину, знакомство с которым свел еще в 1862 году. Прежде чем обрести творческую самостоятельность, Опекушин в течение еще десяти лет работал на Микешина, ученика Б.П. Виллевальде. Более всего Микешин был известен как талантливый график, автор иллюстраций к произведениям Н.В. Гоголя, Т.Г. Шевченко и других писателей. Однако он был прирожденным скульптором. Пользуясь тем, что на конкурсы того времени разрешалось подавать не только скульптурные эскизы, но также рисунки и чертежи, он с успехом принимал в них участие. В результате, фактически не владея техникой скульптуры, он являлся автором многих монументальных произведений. Действительно, его проекты отличались интересным композиционным решением, богатым декоративным оформлением, эффектностью и оригинальностью замыслов. Впервые Микешин выступил со своим проектом в 1859 году в конкурсе на памятник «Тысячелетие России». Проект получил первую премию. К работе по воплощению замысла Микешин привлек молодых скульпторов М.А. Чижова и А.М. Опекушина, а также И.Н. Шредера, Н.А. Лаверецкого и академика Р.К. Залемана.

В создании памятника «Тысячелетие России» Опекушин принимал участие лишь как технический исполнитель. Более или менее «авторским» является лишь горельефное изображение Петра I на цилиндрическом гранитном пьедестале. Фигуры Петра и аллегорического крылатого Гения (в верхней части постамента, рядом с державой), вылепленные Опекушиным в окончательном размере по модели Шредера, удостоились отдельно язвительного внимания В.В. Стасова: «. Кстати ли нынешнему искусству мешать в одно место историю вместе со сказками и выдумками? К лицу ли ему представлять, например, Петра Великого в историческом, действительном его костюме, кафтане и ботфортах, и тут же - с каким-то мифологическим старомодным гением за плечами, который толкает его в спину и показывает перстом куда ему идти и что делать? Не угодно ли эту «школьную париковскую завитушку» растолковать кому-нибудь из народа?.. Какая пестрая каша из старинных учебников, какое тощее воображение бабушкиных времен!..»

Но заказчикам памятник понравился, и он был торжественно открыт в Новгороде в 1862 году.

С середины 60-х годов Опекушин активно работал над портретными произведениями. В 1869 году за бюст Микешина, барельеф купца Посохова и бюст актера Комиссарова-Костромского его удостоили звания классного художника 2-й степени, а еще через год за бюст госпожи Веймарн и медальон с изображением графини Шуваловой он получил звание классного художника 1-й степени. Эти годы были весьма удачными и плодотворными в творчестве А.М. Опекушина. И не случайно из команды скульпторов, работавших над памятником «Тысячелетие России», именно Опекушина М.О. Микешин пригласил для создания памятника военному губернатору города Николаева адмиралу Грэйгу. Проект принадлежал Микешину, фигура адмирала - Опекушину. Памятник был открыт в мае 1873 года, что стало заметным событием в истории этого города.

Исполнение чужих замыслов давало опыт, средства к существованию, но в душе молодого скульптора зрела потребность в собственном, индивидуальном творчестве. Первым самостоятельным монументальным произведением стала статуя Петра I, хотя над этим персонажем он уже работал прежде. Очевидно, что большое влияние на трактовку скульптором образа великого монарха оказала картина Н.Н. Ге «Царь Петр допрашивает царевича Алексея в Петергофе», экспонировавшаяся на первой выставке художников-передвижников в 1871 году. В картине Ге царь изображался не в виде античного героя, но представал человеком с соразмерными простым людям чувствами и переживаниями. В аналогичном ключе Опекушин решил образ Петра. Поза Петра свободна и естественна: одной рукой он облокотился на спинку стула, другой указывает на план будущего города, лежащий у его ног. Фигура царя развернута в пространстве подобно сжатой пружине, что подчеркивает его энергию. Статуя Петра стала настоящей удачей молодого скульптора. В 1872 году за нее, а также за бюст покойного цесаревича Николая Александровича для церкви Николая Чудотворца в Санкт-Петербурге Опекушину присвоили звание академика скульптуры.

Именно в этом году уже в новом качестве мастер осуществил еще один грандиозный замысел М.О. Микешина: изготовил девять статуй для памятника Екатерине II в Санкт-Петербурге.

Фигуры сподвижников Екатерины: А.Г. Орлова, Г.А. Потемкина, А.А. Безбородко, П.А. Румянцева, флотоводца В.Я. Чичагова, И.И. Бецкого, Е.Р. Дашковой и Г.Р. Державина, - исполненные Опекушиным, удались. Работа по созданию монумента Екатерине II прославила Опекушина и Чижова, который вылепил центральную статую. Безусловно, основные почести достались Микешину, но и о его соавторах наконец-то было сказано немало теплых слов.

После завершения памятника Екатерине скульптор окончательно становится на путь самостоятельного творчества. Вскоре ему представилась возможность создать замечательное произведение по собственному замыслу. Еще в 1860 году, по случаю празднования 50-летия Царскосельского лицея, возникла идея поставить в Царском Селе памятник одному из самых знаменитых выпускников - А.С. Пушкину.

Был объявлен сбор средств на создание памятника, который правительство отказалось финансировать. Сооружение памятника Пушкину на народные средства стало одним из свидетельств роста самосознания русской нации. В то время значимость монументальной скульптуры во многом определялась общественным мнением и положительным идеалом, воплощенным в памятнике, что повлияло на творчество многих художников. Опекушин всегда осознавал себя выразителем общепринятого отношения к историческому герою, именно поэтому он в конечном счете получил заказ на памятник Пушкину.

Был создан комитет по сооружению монумента, в который вошли выпускники Царскосельского лицея. По предложению одного из них, адмирала Ф.Ф. Матюшкина, монумент решили установить в Москве. Место после долгих споров выбрали на краю Тверского бульвара, напротив Страстного монастыря.

Конкурсы проходили начиная с 1860 года. В прессе давался подробный анализ поданных проектов. Из печати можно понять и основные требования общественности к памятнику, и основные недостатки предложенных вариантов. В частности, многие конкурсанты не смогли осмыслить весь монумент в целом, перегружая его всевозможными «музами и аллегориями». В ходе общественной дискуссии были сформулированы требования к проектам: необходимость акцента на изображении самой личности поэта, портретное сходство в сочетании с «идеальным образом», историческая подлинность одежды и, конечно, соотнесенность монумента с окружающей средой. В 60-е годы конкурс заглох, так как не удалось собрать нужной суммы денег. Лишь в 1873 году, когда набралось 55 тысяч рублей, был объявлен открытый конкурс на сооружение монумента. В нем приняли участие известные скульпторы того времени, в их числе академик Н.С. Пименов, лично знавший поэта. Всего же представили 15 проектов. Опекушин выставил на конкурс два варианта, вылепленные с большим вкусом и знанием дела. Но и в этих работах еще много надуманного и театрального. Поэтому модели Опекушина, хотя и отмеченные как лучшие, первой премии не получили, да и вообще лучшего из авторов выбрать не смогли. Очевидную неудачу первого конкурса широко осветила пресса.

Второй конкурс, в 1874 году, на который представили 19 проектов, тоже не дал результата. Пресса злорадствовала. «Признаться, - писала газета «Голос», - при всем недоверии к русским силам мы и не подозревали такой срамоты... Кроме одного двух произведений, все остальные обличают крупное невежество, и невежество во всех отношениях... Тут Пушкин в виде обезьяны, карабкающейся на Гибралтарскую скалу. и в виде опухшего и откормленного помещика, и в виде прикащика, заверяющего публику в своем таланте, и с камертоном около рта, и, наконец, как сумасшедшего, в простыне, с надписью: "поэт вдохновлен” и т.д.».

На этот раз Опекушин показал уже четыре модели и опять получил премию, хотя комитет вновь не сумел сделать окончательный выбор. На следующий год скульптор выставил на конкурс шесть моделей, одну из которых признали лучшей. Выбор наконец-то был сделан.

Компетентность, требовательность и вкус членов комитета помогли осуществиться всеобщему желанию. В определенном смысле комитет выполнил «социальный заказ» широких слоев российского общества. Авторская позиция Опекушина могла быть понята в этом плане как позиция «исполнителя», но не воли коллеги-скульптора, а воли всего русского народа. Торжественное открытие монумента состоялось 18 июня 1880 года. Журналисты, описывая открытие памятника, подчеркивали, что Пушкинский праздник носил не казенный, официальный, а именно всенародный характер, правительство почти не участвовало в торжествах, так как памятник был сооружен на средства граждан, по инициативе частных лиц. Монумент вознесен на четырехгранный пьедестал серого гранита, обрамленный небольшими плитами из красного гранита. К подножию со всех сторон вели ступени. Ограда представляла собой двенадцать невысоких тумб, украшенных венками и соединенных бронзовой гирляндой в виде лавровых листьев. Сам облик поэта поражал высоким человеческим достоинством и классической строгой простотой, не исключавших непринужденности и естественности позы модели. Монумент Опекушина чудесным образом соединил в себе традиции высокой классики, реализм и монументальность.

Показательна позиция Академии художеств, которая в самом начале подготовки конкурсных проектов отмежевалась от происходящего. Скульптор Опекушин в автобиографии вспоминал о той атмосфере недоброжелательства, которая возникла вокруг него в Академии после победы в конкурсе. Получив в 32 года звание академика скульптуры, он пользовался мастерской, принадлежавшей Академии. Здесь Опекушин упорно работал и почти закончил к началу первого конкурса статую летописца Нестора. Когда же стало известно о победе опекушинской модели в последнем конкурсе и получении им первой премии, академическое начальство предложило скульптору в трехдневный срок освободить казенную мастерскую. В результате фактически законченная в глине статуя Нестора была сломана, и Опекушин «очистил» мастерскую. Сохранилось письмо скульптора в Академию художеств, где он просил о предоставлении ему помещения на литейном дворе, которое занимал И.Н. Шредер. Академия в своем ответе заявителю подчеркнула, что Опекушин на службе в этом заведении не состоит, процедура конкурса прошла мимо нее, и заказ на памятник Пушкину не является правительственным, так как сооружается по частной подписке. В газете «Голос» появилась публикация, в которой некий критик ехидно заметил: «Чему же учат в Академии художеств, когда на Пушкинском конкурсе всех академиков «заткнул за пояс» какой-то крестьянин Опекушин!» Издевки прессы еще более осложняли и без того натянутые взаимоотношения скульптора и академической администрации.

Творчество А.М. Опекушина 1880-1910-х годов насыщенно и результативно. Им были созданы еще 16 монументальных произведений. Он продолжал плодотворно сотрудничать с М.О. Микешиным, например, в области декоративно-прикладного искусства. Вместе они сделали композиции «Россия», «Волга», «Нефть» для художественно-промышленной выставки 1882 года в Москве. Проекты, как и ранее, создавал Микешин, модели осуществлял Опекушин. Все три работы были изготовлены из серебра на московской ювелирной фабрике Овчинникова.

Скульптор не оставлял и пушкинскую тему, разрабатывая ее в течение ряда лет: в Петербурге (1884), в Кишеневе (1885), в имении Вяземских-Шереметевых (1913), в селе Остафьево Подольского уезда Московской губернии, установлены памятники поэту с использованием некоторых конкурсных моделей московского монумента. Удачей Опекушина как скульптора-монументалиста стал памятник ученому-естествоиспытателю К.Е. Бэру в Тарту (1886) и М.Ю. Лермонтову в Пятигорске (1889). Несомненным творческим достижением мастера был монумент генерал-губернатору Восточной Сибири графу Н.Н. Муравьеву-Амурскому для Хабаровска (1891).

Особой страницей творчества А.М. Опекушина стали памятники российским императорам. По понятным причинам эти памятники, за редким исключением, не сохранились. В течение 1880-1910-х годов Опекушиным созданы памятники Александру II, Александру III и Екатерине II для большого зала Московской городской думы. Над некоторыми монументами Опекушин трудился десятилетиями. В 1898 и 1912 годах по его проектам сооружены два огромных памятника Александру II и Александру III. Одному монумент был установлен на территории Кремля, другому соответственно - на берегу Москвы-реки. Оба разрушены во время революционных событий 1917 года.

Памятник Александру II вызвал повышенный интерес властей. Впоследствии эта модель широко тиражировалась: монументы воздвигались в Астрахани, Кишеневе, Пскове, местечке Семеновка Новозыбского уезда Черниговской губернии. Фактически Опекушин создал канон изображения императора Александра II. Металлолитейный завод Э. Новицкого приобрел право собственности на отливку «наилучшей в России» модели памятника Александру II работы Опекушина. С декабря 1910 по май 1911 года изготовили более тысячи фигур и бюстов по той же модели. Их установили в разных городах и селах в честь 50-летия отмены крепостного права.

Когда в 1912 году художественная общественность готовилась отметить 50-летие творческой деятельности А.М. Опекушина, он категорически отказался от торжеств и чествований. Скульптор был и оставался скромным тружеником, подвижником от искусства, прекрасным ремесленником, последователем истинной классической традиции, полузабытой и опошленной в те смутные для скульптуры времена.

После 1917 года новое правительство учло его крестьянское происхождение и заслуги перед искусством. За скульптором закрепили его квартиру в Петрограде, сохранили назначенную Академией художеств пожизненную пенсию и академический паек. Кстати, большое участие в судьбе старого мастера принимал А.М. Горький. Впоследние годы жизни А.М. Опекушин стал тяготиться городской суетой и захотел вернуться на родину, в Ярославскую губернию. Как ремесленник, ушедший на заработки в город, он, честно отработав, вернулся домой. Доживал свой век автор памятников императорам в крестьянской избе. Те, кто видел Опекушина незадолго до смерти, описывают его зачесанные назад седые длинные волосы, высокий лоб, длинную, до середины груди, бороду, поношенный старый пиджак. Скончался скульптор в марте 1923 года.

Иллюстрации

А.С. Пушкин. Повторение конкурсной модели памятника (1875), установленного в Москве.
А.С. Пушкин. Повторение конкурсной модели памятника (1875), установленного в Москве.
Бронза. В. 101
Памятник Александру III в Москве
Памятник Александру III в Москве
Гравюра (с репродукции)
Памяmник Александру III. 1912
Памяmник Александру III. 1912
Бронза (с репродукции)
Памяmник А.С. Пушкину
Памяmник А.С. Пушкину
Бронза. Фрагмент
Пеmр I
Пеmр I
Бронза. В. 60
Н.Н. Муравьев-Амурский. 1888
Н.Н. Муравьев-Амурский. 1888
Модель памятника для Хабаровска. Бронза
Скульптурная группа на пьедестале памятника Екатерине II в Санкт-Петербурге: В.Я. Чичагов, А.Г. Орлов-Чесменский, Г.П. Державин, Е.Р. Дашкова. 1862–1873
Скульптурная группа на пьедестале памятника Екатерине II в Санкт-Петербурге: В.Я. Чичагов, А.Г. Орлов-Чесменский, Г.П. Державин, Е.Р. Дашкова. 1862–1873
Бронза, гранит

Вернуться назад

Теги:

Скачать приложение
«Журнал Третьяковская галерея»

Загрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в App StoreЗагрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в Google play