Алексей Саврасов: правда и поэзия

24 мая 2005 года исполнилось 175 лет со дня рождения одного из лучших русских пейзажистов Алексея Кондратьевича Саврасова. Имя этого художника известно большинству из нас с детства. С давних пор его работа «Грачи прилетели» (1871) стала своего рода символом русского реалистического пейзажа. Нередко Саврасова считают как бы «художником одной картины», не представляя подлинного масштаба и глубины его творчества. Однако уже в 1850-е годы он стал ведущим русским пейзажистом и исполнил множество прекрасных произведений, в большинстве своем этапных для развития всей отечественной живописи. Не случайно его любимый ученик и последователь И. Левитан считал даже, что Саврасов «создал русский пейзаж», поскольку именно в его творчестве «появилась лирика в живописи пейзажа и безграничная любовь к своей родной земле».

Выставка произведений Саврасова, открытая 6 декабря 2005 года в залах Государственной Третьяковской галереи, по своему объему и составу несколько отличается от первоначального проекта, тем не менее ее состав достаточно представителен и включает в себя, наряду с известнейшими произведениями художника из ГТГ и ГРМ, целый ряд работ из музейных и частных собраний, в том числе выявленных в последние годы и еще незнакомых не только широкому зрителю, но и специалистам. И надо надеяться, что выставка поможет нашим современникам воочию убедиться в масштабности и значительности саврасовского наследия и утвердиться в «безграничной любви к родной земле», которой так часто нам не хватает сегодня.

Саврасов родился в семье небогатого московского торговца и детство провел в Замоскворечье. Уже в ранние годы купеческий сын получил какие-то художественные впечатления, связанные с «изящным» искусством пейзажа: к двенадцати годам он самоучкой писал пейзажи на романтические сюжеты, раскупавшиеся по дешевке уличными торговцами. Отец был против его занятий «бесполезным делом», но с помощью преподавателя пейзажа Московского училища живописи и ваяния (МУЖВ) К. Рабуса и просвещенного обер-полицмейстера Москвы И. Лужина, прослышавших о необыкновенных художественных способностях Алексея, сопротивление среды было преодолено. В 1844 г. Саврасов был зачислен в МУЖВ.

В то время пейзажная живопись России, как и всей Европы, стремилась, не теряя обретенного в предшествующую эпоху чувства Природы как единого прекрасного целого, освоить конкретные особенности национальных ландшафтов, их связи с повседневным бытом и историей народа. Особенно благоприятной для освоения родной природы была атмосфера Москвы, где с конца XVIII века жили традиции карамзинского «сочувствования с природою», все более пристально изучали русскую «почву», размышляли о началах «народности» искусства. Все это отразилось и в деятельности МУЖВ, где Рабус с 1843 г. возглавлял пейзажную мастерскую. Саврасов оказался наиболее одаренным учеником Рабуса. Его становление происходило очень быстро. В 1848 г. он был отмечен как ученик, успешно копировавший работы Айвазовского и «представивший лучшие эскизы». В следующем году он совершил поездку на Украину, создав ряд пейзажей, заставивших критиков говорить о нем как о надежде русского искусства. А еще через год Совет Московского художественного общества счел его мастерство достаточным для получения звания художника за «Вид Московского Кремля при лунном освещении» (известен лишь по названию) и два подмосковных пейзажа, написанных летом 1850 г. неподалеку от Дмитрова в имении Григорово, принадлежавшем И. Лужину. В этих работах очевидна и прочная «корневая система» искусства Саврасова, его связь с традициями В. Тропинина, А. Венецианова, М. Лебедева, и изначально присущая ему непосредственность и поэтичность восприятия природы. Так, в работе «Камень в лесу у “Разлива”»(1850, ГТГ) живо передан пафос детского первооткрытия мира, заставляющий вспомнить чудесные книги, создававшиеся в те же годы в подмосковном Абрамцеве. Незаурядная способность Саврасова органично синтезировать впечатления от живописи предшественников и от натуры, создавая художественные структуры, новые для русского пейзажа по уровню естественности и образно-смысловым акцентам, ярко проявилась в работе «Вид на Кремль от Крымского моста вненастную погоду»(1851, ГТГ), напоминающей величественные грозовые пейзажи романтиков (М. Воробьева, В. Раева). Но Саврасов на первом плане изображает бытовую сцену, как бы предлагая и хранить знание о возвышенных категориях, и соотнести с ними повседневное течение жизни народа. С этой картиной перекликается и лишь совсем недавно выявленная большая работа «Вид Киева с Днепра на Печерскую лавру»(част. собр.), созданная в 1 852 г. по впечатлениям от поездки на Украину. Тогда же художник создал ряд замечательных видов «чудного приволья», открытых степных пространств под ясным небом («Степь днем», ГРМ и др.).

Работы Саврасова, с успехом экспонировавшиеся на выставке в МУЖВ в 1854 г., сделали его имя знаменитым: президент Академии художеств великая княгиня Мария Николаевна не только приобрела одну из его картин, но и пригласила «для написания видов с натуры» в свою загородную резиденцию под Петербургом. За несколько месяцев художник исполнил множество рисунков и две картины, за которые Совет Академии присвоил 24-летнему художнику звание академика. Одна из них - «Морской берег в окрестностях Ораниенбаума» (част. собр.) - обнаружила в Саврасове талант мариниста: на ней очень тонко и поэтично запечатлены берег моря и розовеющие под закатным небом дали. Во второй картине -«Вид в окрестностях Ораниенбаума» (ГТГ) - живописец, как бы утверждая любовь к «ближнему» в мире природы, сосредоточил внимание на подробностях жизни нагретой солнцем полянки, открывающих наблюдателю множество интересных деталей.

При очевидной значительности «петербургских» картин Саврасова ни одна из них не была приобретена ни великой княгиней, ни Академией. Видимо, живописец, в котором поначалу увидели конкурента Айвазовского по части писания красивых закатов, в какой-то степени разочаровал сиятельных ценителей искусства скромностью и принципиальной демократичностью решений своих картин. В то же время очень показательно, что четыре года спустя «Вид в окрестностях Ораниенбаума» был куплен П.М. Третьяковым и стал одним из первых пейзажей в его коллекции.

По возвращении в Москву Саврасов продолжил работу в любимых окрестностях Первопрестольной, в частности в Кунцеве, вскоре создав ряд работ, оказавшихся во многом пророческими для дальнейшего развития русского пейзажа.

Очень интересны его рисунки второй половины 1850-х годов, исполненные на особой гипсованной бумаге (папье-пеле). Виртуозно владея приемами графического мастерства, художник добивался в них «картинной» полноты и законченности в передаче богатства растительного мира, красоты стройных деревьев и зеркальных вод, предсказывая в таких работах и позднейшее творчество И. Шишкина.

В 1857 г. умер Рабус, и Саврасов сменил его на должности руководителя пейзажного класса МУЖВ. Тогда же он женился на Софье Карловне Герц, сестре его соученика и приятеля Константина Герца и искусствоведа Карла Герца, одного из просвещеннейших людей Москвы, основателя кафедры истории искусства в Московском университете. Новый период жизни живописца совпал с эпохой реформ, наступившей в России после смерти Николая I. Саврасов был одним из деятельных участников обновления системы преподавания в МУЖВ, ратуя за воспитание подлинно культурных, широко мыслящих художников.

В некоторых работах Саврасова конца 1850-х - начала 1860-х годов (к сожалению, часть из них известна нам лишь по описаниям) оживала романтическая поэтическая образность, посредством которой художник, видимо, давал выход эмоциям ожидания очистительных перемен, характерных тогда для русского общества. В других работах доминировало утверждение согласия человека и природы. Таковы наполненные нежной задумчивой тишиной «Пейзаж с мельницами» (1859, ГТГ) и «Пейзаж с дубами и пастушком» (1860, ГТГ), в котором особенно ощутима изначальная связь живописи Саврасова с традициями высокой идиллики в поэзии и живописи, прежде всего - Венецианова и его школы.

Саврасов играл видную роль в деятельности основанного в 1860 г. Московского общества любителей художеств (МОЛХ), в которое входили художники, ученые, писатели и меценаты, стремившиеся утверждать в искусстве те же «начала, из которых слагается новая общественная жизнь в России», то есть, как верилось энтузиастам «благодатного русского меньшинства», начала «доброжелательной светлой мысли и потребности помочь другим». Общество поддерживало талантливых художников, устраивало выставки, конкурсы и чтения. Интересно, что в 1862 г., когда во многом силами МОЛХ создавался Румянцевский и Публичный музеи, Саврасову было доверено заниматься перевозкой из Петербурга картины А. Иванова «Явление Христа народу».

В 1862 г. Саврасов посетил открывшуюся в Лондоне Всемирную выставку, а также побывал в Дании, Франции, Швейцарии и Германии. Эта поездка выявила широту эстетических вкусов Саврасова и оказала большое влияние на его творчество, в котором и прежде важным для него было осмысление и усвоение достижений старых и современных западноевропейских мастеров, в частности А. Калама. Особое впечатление на Саврасова произвели работы английских пейзажистов и природа Швейцарии, которую художник изображал в течение ряда лет и по возвращении на родину. К сожалению, из швейцарских пейзажей Саврасова нам известны немногие. Но и они позволяют понять восторг членов МОЛХ, считавших, что эти работы «принадлежат к самым отрадным из результатов деятельности» Общества. В них нет привкуса бездумной подражательности и шаблонной патетики, живо и правдиво передана материальность горных ландшафтов, многообразие их форм и цветовое богатство.

Экспонирование Саврасовым на выставках на протяжении нескольких лет лишь западных пейзажей, видимо, было связано с потребностью художника корректировать принципы творчества, осмыслять задачи русской живописи в новых исторических условиях. И когда с 1866 г. на выставках вновь стали появляться «русские» пейзажи Саврасова, в них была предложена новая мера внутренней причастности художника (и зрителя) к изображенному пространству, новая «фокусировка» внимания к человеческой, народной жизни среди природы. Именно тогда в «Пейзаже с избушкой» (1866, Башкирский художественный музей им.М.В. Нестерова, Уфа) и других пейзажах (местонахождение ряда из них опять-таки, увы, неизвестно) стала особенно выразительно проявляться уникальная способность Саврасова не просто запечатлевать русские села, поля и леса, но и, по словам Левитана, выражать «в самом простом и обыкновенном... интимные, глубоко трогательные черты, которые так сильно чувствуются в нашем родном пейзаже и так неотразимо действуют на душу». При этом лирическое внимание к подробностям жизни органично соединялось у Саврасова с интенсивным чувством земной шири и небесной выси, эмоциональным богатством цветовых решений. Важной вехой его творчества стала картина «Сельский вид» (1867, ГТГ). Изображение цветущих яблонь, ветхого шалаша, пасечника, склонившегося над костром у пчелиных ульев, сочетается в ней с захватывающим ощущением необъятности далей и одушевленной связи весенней природы с ясным небом, к которому протягивают свои ветви деревья. Логику художественных поисков Саврасова особенно наглядно позволяет понять сравнение натурного этюда и картины 1869 г. «Лосиный остров в Сокольниках» (обе работы - ГТГ), соединившей суровое величие возносящегося к небу соснового бора и мирную, непритязательную красоту луговины с пасущимся стадом коров. Очень часто и разнообразно воплощается в работах Саврасова и выразительнейший, но редко осознаваемый нами в его поэтической значительности образ： чистое отражение, повторение неба в воде («Лунная ночь. Болото», 1870, Серпуховский историко-художественный музей, и многие другие).

С начала 1870-х годов образный мир творчества Саврасова становится особенно масштабным. Этому способствовали частые поездки художника в провинцию, прежде всего - на Волгу, где он работал в Нижнем Новгороде, Юрьевце, Ярославле, под Казанью и около Жигулей. В картинах, написанных на основе многочисленных волжских этюдов, великая река действительно предстает как воплощение Руси, «убогой и обильной, забитой и всесильной». Первая картина волжского цикла - «Печерский монастырь под Нижним Новгородом» - была завершена и даже приобретена П.М. Третьяковым осенью 1870 г., но затем дорабатывалась автором, поставившим на ней дату «1871» (Нижегородский художественный музей). Самая же большая картина Саврасова - «Волга под Юрьевцем» (1871) - ныне, к сожалению, находится в частной коллекции во Франции и практически недоступна. Один из критиков так описывал ее： «Картина эта довольно обширных размеров (более сажени в ширину). Колорит, если так можно выразиться, дождливый. Бесконечная зыбь матушки-кормилицы Волги; облачное небо； Юрьевец на взгорье; куча бурлаков, тянущих на бечеве баржу; невеселая, но характерная картина».

С Поволжьем связана и история картины «Грачи прилетели», работу над которой Саврасов начал весной 1871 г. в Ярославле, а продолжил в селе Молвитино (родина И. Сусанина), где можно было наблюдать более поздний приход весны. В конце года картина предстала перед посетителями первой выставки Товарищества передвижных художественных выставок, одним из учредителей и членом правления которого стал Саврасов.

Всякий в России знает эту обаятельную, словно бы и нерукотворную картину, которая, говоря словами А. Платонова о Пушкине, вошла в русскую культуру «наравне с полем и лесом». Но мы далеко не всегда задумываемся, в чем, собственно, заключается поэтическая истина, «душа» (по выражению И. Крамского) этой картины. Ученик Саврасова Л. Каменев говорил о «Грачах», что «это молитва святая», а А. Бенуа, при всем его «западничестве», признавал, что в картине проявился «могучий темперамент», «священный дар внимать таинственным голосам в природе... еще никем из русских живописцев не расслышанным». И сам Саврасов, по воспоминаниям одного из его воспитанников К. Коровина, говорил своим ученикам： «Природа вечно дышит, всегда поет, и песнь ее торжественна. Нет выше наслаждения созерцания природы. Земля ведь рай - и жизнь тайна, прекрасная тайна».

Сознание этой прекрасной тайны, интенсивное переживание «созвучья полного в природе», роднящее саврасовское искусство с творчеством лучших русских поэтов, и составляет особое обаяние наследия Саврасова периода расцвета. Его отношению к природе, несомненно, присущи качества, которые можно определить как религиозность. Но было бы неверным подчиненно связывать его творчество с какой-либо конфессией и богословской традицией. Не случайно наряду с русскими храмами на его работах запечатлены и обращенные к небу мусульманские минареты (волжские пейзажи) и белоснежный обелиск на могиле А.С. Пушкина. Быть может, особенно непосредственно и поэтично сокровенная основа мироощущения, философии и поэтики художника передана в совсем небольшой работе «Весна» (1870-е, ГТГ), где широкий окоем половодья принимает в себя золото и лазурь весеннего утра, тянущиеся к солнцу ветви берез чисто и светло отражаются в голубой воде, и это «несказанное, синее, нежное» являет тайну единства земного и небесного в человеческой душе и природе. Чрезвычайно выразительна в этом плане и картина «Проселок» (1873), при взгляде на которую невольно на память приходит пожелание П.М. Третьякова (любившего творчество Саврасова и приобретшего многие его работы) русским живописцам： «Дайте мне хотя лужу грязную, да чтобы в ней правда была, поэзия； а поэзия во всем может быть, это дело художника». Проникновенный лиризм мировосприятия Саврасова, особая чуткость к «нервной системе» природы ярко сказывались уже в мотивах его произведений： омытые дождем, сияющие на солнце поля и луга; утренние и вечерние зори; очарованные зимние леса; деревенские околицы； стаи перелетных птиц. Чрезвычайно выразительны изображения растений, то устремленных ввысь, то притихших в ожидании долгого зимнего сна, то сломанных или засохших на корню и несущих чувство тревоги, смерти («Осенний лес. Проклятое место», 1872, Музей-заповедник «Ростовский кремль»). Не раз возникает на работах художника радуга - прекрасное явление природы, с древних времен наделявшееся символическим смыслом («Радуга», «У ворот монастыря», обе - 1875, ГРМ).

Замечательно проявилась в 1870-е годы идиллическая составляющая творчества Саврасова： художник не раз с любовным вниманием изображал островки сохранившего связь с природой городского быта - уютные дворики и домики («Домик в провинции», 1878, ГТГ). Однако в его работах звучат и глубоко драматические интонации. Так, в картине «Могила на Волге» (1874, Художественный музей Алтайского края, Барнаул) воплотились раздумья художника о краткости и хрупкости человеческой жизни.

В начале 1880-х годов расцвет творчества Саврасова сменяется острым кризисом. Разрушается его семья, он начинает искать забвения в алкоголе. Художника увольняют со службы в училище, где он преподавал 25 лет. Драма Саврасова и его «выход из круга» носили глубинный, экзистенциальный характер. Несомненно, что нараставший драматизм мироощущения художника (столь ощутимый в портрете, исполненном в 1 878 г. его другом В. Перовым, ГТГ) был связан и с недооценкой его творчества критикой и публикой. Наконец, многое говорит о том, что Саврасов остро ощущал уменьшение «идеальности» в обществе и искусстве; нарастающую трещину между урбанистической, машинной цивилизацией и природой. Возможно, все это и привело к кризису. Вскоре имя Саврасова оказалось как бы вычеркнуто из памяти официальной художественной жизни. В 1890 г., за семь лет до смерти живописца, информация о нем в фундаментальном справочнике Ф. Булгакова «Наши художники» гласила: «Саврасов Константин Алексеевич (1830-1876). Пейзажист, академик живописи...» и далее несколько строк о его учебе и участии в выставках, причем даты были приведены неверно.

Оказавшись выключенным из большой художественной жизни, воспринимая действительность, по воспоминаниям Коровина, как «ярмарку», «темный страшный подвал», Саврасов не был окончательно сломлен. В начале 1890-х годов несколько стабилизировался его быт, появилась новая гражданская жена, дети (один из них, А. Моргунов, стал впоследствии видным художником-авангардистом). В позднем творчестве Саврасова есть поистине замечательные пейзажи, свидетельствующие о сохраненной художником способности предаваться радости общения с природой. Наиболее продуктивны 1893-1894 гг., когда были созданы картина «Весна. Огороды» (Пермская художественная галерея) и удивительный по мастерству использования белизны бумажного листа для передачи состояния зимней природы в пору начала «весны света» рисунок «Вид на село Покровское-Фили» (ГТГ).

Особенно плодотворно работал Саврасов в графике: в 1894 г. в Киеве был даже издан альбом новых рисунков художника, приуроченный к 50-летию его творческой деятельности. Сильное впечатление производят живописные и графические произведения, в которых нашел по-своему вдохновенное выражение трагический аспект мировоззрения художника: на них среди весенней природы зловещим диссонансом возникают фабрики, словно отрезающие черным стелющимся дымом землю от неба («Ледоход. Пейзаж с фабрикой», 1880-1890-е, част. собр.; «Пейзаж. Село Волынское», 1887, ГТГ). Видимо, художник гораздо раньше, чем многие его современники, услышал гулкий стук топоров по беззащитным стволам «вишневого сада» и предчувствовал принесенную XX веком «экологическую муку» Земли.

При всем трагизме личной судьбы Саврасова, последние годы его жизни стали в определенном смысле и порой торжества стремлений мастера: в основе творчества многих лучших художников России конца XIX в. лежало именно утверждение отрадного «настроения», чувства единства с красотой родной природы. Прежде всего это относится к московской школе живописи, обретшей именно благодаря Саврасову свои важнейшие качества - особую одушевленность, эмоциональность свето- и цветовосприятия, стремление художников духовно воссоединиться с глубинными основами национальной культуры.

Выставочный проект осуществлен при поддержке ОАО «Сургутнефтегаз» и Анатолия Ивановича Новикова