Выставка «Репрессированный буддизм» в Музее ГУЛАГа в Москве

Выставка «Репрессированный буддизм» посвящена основам буддийской религии и ее отношениям с советской властью.

На выставке представлены фото- и видеоматериалы, иллюстрирующие быт бурятского, калмыцкого и тувинского народов конца XIX – первой трети ХХ в., период гонений на буддизм и репрессий в отношении духовенства, а также последующего за этим контролируемого властями возрождения буддизма в России.


Погром Хужиртаевского дацана

Конкретно-исторический материал, поданный в соответствующей последовательности, одновременно является отражением буддийской идеи о постоянной изменчивости всего в мире сансары, идеи бесконечного умирания и возрождения.

Через реплики религиозных изображений – танка – из собрания Российского этнографического музея, бытовавших в Бурятии в конце XIX – начале ХХ вв., посетитель познакомится с морально-этическими нормами и основными философскими положениями буддизма. Сюжеты представленных на выставке танка позволяют осмыслить историю репрессий и их разрушительную роль с точки зрения буддийского мировоззрения.

Выставка организована Государственным музеем истории ГУЛАГа совместно с Российским этнографическим музеем.

Выставка продлится до 26 октября 2014 года.


Бывший кемчинский логурда со своим работником, 1934г. Из собрания Российского этнографического музея.


Послушники Чаданского хурэ, 1924 г.

Буддизм, одна из основных религий в России наряду с христианством и исламом, к началу XX века стал не просто религией, но основной формой национального самосознания бурятского, калмыцкого и тувинского народов. Буддийские храмы и монастыри, как единственные оседлые пункты на бурятском и калмыцком кочевье, являлись учреждениями, удовлетворявшими основные духовные, интеллектуальные, социальные, культурные и медицинские потребности населения. Без совета и указаний ламы мирянин не предпринимал в жизни, практически, ни одного шага.

Все изменилось после Октябрьской революции 1917 г., когда буддийская конфессия Советской России и СССР пережила один из наиболее бурных и трагических периодов в своей истории. В первые десятилетия советской власти буддисты, как и представители других религий, подверглись массовым репрессиям. В 1920–1930-е гг. были уничтожены практически все монастыри, отправлены в ссылку или расстреляны за редким исключением все представители буддийского духовенства, разрушены системы обучения, образования и медицины, на долгие годы прерваны духовно-культурные традиции.

В конце Великой Отечественной войны Сталин смягчает отношение к религии, что сказывается и на буддизме.

В 1950-е гг. начинает возрождаться буддология в СССР. Духовные поиски «шестидесятников» приводят некоторых из них к буддизму, появляются неэтнические последователи Дхармы в Москве, Ленинграде и других крупных городах. Эта оттепель длилась недолго, многие из них вскоре оказались в психиатрических больницах на принудительном лечении.

После перестройки преследования буддизма, равно как и других конфессий, прекратились. В Ленинграде, Москве, Прибалтике, Бурятии, Калмыкии и Туве начинают регистрироваться новые буддийские общества, восстанавливаются монастыри и храмы. Прерванная традиция восстанавливается.

Государственный музей истории ГУЛАГа

 

Судьбы (ламы и востоковеды)

Агван Доржиев
(1853(54) – 1938)

Родом из хоринских бурят, в 19-летнем возрасте покинул Забайкалье и был взят учителем, Намнанэ-ламой, для получения образования в Тибет, где получил высшую ученую степень «лхарамба» и был назначен учителем юного Далай-­ламы XIII по философским диспутам. Со временем приобрел большое влияние на Далай-­ламу и стал его близким доверенным лицом.

Был инициатором сближения Тибета и России, послом Далай-ламы в России. Ездил с дипломатическими поручениями между Россией, Тибетом, Монголией и другими странами. Побывал в Индии, на Цейлоне, в Японии, Германии, Италии, Великобритании, Франции.

В 1901 г. в Париже Доржиев прочёл первую в истории буддийскую проповедь в европейской стране и исполнил буддийские ритуалы.  На этой проповеди присутствовали и несколько русских – в частности, М. Волошин.
Основал несколько дацанов и школ в Калмыкии и Бурятии, открыл издательство в Санкт-Петербурге и типографию в Ацагатском дацане.

Добился разрешения построить буддийский храм в Санкт-Петербурге и осуществил эту сложнейшую задачу. После революции помогал Советам организовать тайные экспедиции в Тибет и в результате сохранил свой дипломатический статус. Он пытался использовать его, лавируя между НКВД и Дхармой, для спасения российского буддизма от натиска советской власти. Но когда в СССР началось масштабное наступление на религию, Далай-лама прекратил общение с большевиками.

Правительственная газета «Известия» выступила с критикой действий Доржиева, обвинив его в шпионаже в пользу Японии.

В 1937 арестован. В справке 3 Отдела УНКВД Ленинградской области указано, что «следственным путем вскрыта контрреволюционная повстанческо-шпионская организация, возглавляемая представителем Тибета в СССР Агван Дорджиевым и подданным МНР проф. Жамсарано Цыбен». Агван Дорджиев умер в тюремном госпитале после первого же допроса в возрасте 85 лет.

 

Лама Лубсан Сандан Цыденов
(1851–1922)

Родился в Кижинге, в детстве был отдан в Кижингинский дацан на обучение и в 35 лет получил здесь свою первую учёную степень. Несколько лет проучился в Гусиноозёрском дацане до степени габджу. Как и Агван Дорджиев, был учеником Нямнанэ-ламы. Был в составе бурятской делегации, отправившейся  на коронацию Николая II, позже написал поэму на тибетском языке, исполненную восхищения перед процветанием Москвы и Санкт-Петербурга и пышностью церемонии коронации.

Реформатор буддизма. Считал необходимым обновить господствующую  в Бурятии парадигму практики школу гелуг через уход в ваджраяну с привлечением всего лучшего, что было выработано в остальных школах тибетского буддизма. Говорил о преимуществах отшельнического образа жизни перед монастырским, поскольку дацаны, по его мнению, были всецело поглощены мирскими заботами.

Вернувшись из Петербурга, Цыденов во исполнение своих идей удалился из Кижингинского дацана в лес для занятия медитацией и провёл там в затворе с ближайшими учениками 23 года.

Затворничество было прервано гражданской войной. Атаман Семёнов начал мобилизацию в «цагду» – армию Великой Монголии. Сандан Цыденов, в ответ на широкое недовольство населения, противившегося насильственному призыву, высказал мнение, что лучше всего было бы создать своё отдельное государство. И эта идея была подхвачена народом, началась подготовка к созыву Великого Учредительного собрания. Оно состоялось в мае 1919 г. Было решено объявить Цыденова Ханом – Дхармараджей (титул праведных правителей Индии), подданных именовать «харлики», переименовать административные единицы: сомоны – в тосхоны, а хошуны – в балагаты (отсюда пошло и наименование этого движения как «балагатское»). В этом утопическом государстве были упразднены какие-либо полицейские и военные силы. Местонахождение кельи Сандана Цыденова объявили столицей государства под названием Соемпкус. Атаман Семенов немедленно арестовал Сандана Цыденова вместе с созданным им правительством, но через несколько дней освободил. Пришедшая на смену ему Советская власть была менее либеральна: Цыденов снова был арестован и в 1922 г. умер в тюрьме.

Балагатское движение просуществовало еще несколько лет. Реформаторское буддийское направление, начатое Цыденовым, продолжается до сих пор.

 

Бидия Дандарович Дандарон
(1916–1974)

Буддийский религиозный деятель и учёный. Сын Агвана Силнама Тузол-Доржи (Доржи Бадмаева), ближайшего сподвижника известного ламы Лубсана Сандана Цыденова. Цыденов признал в нём перерождение одного из своих учителей – посещавшего Бурятию Джаяг-гэгэна из тибетского монастыря Гумбум. В 1920 году после смерти отца Дандарона, который должен был унаследовать балагатский титул Дхармараджи («Праведный правитель») от Цыденова, этот титул был передан шестилетнему Бидии. Будучи известным перерожденцем, в Бурятии Дандарон испытывал постоянное давление местных властей. В 1933 г. он женился и переехал в Ленинград. Учился в Институте авиаприборостроения и одновременно посещал Восточный факультет ЛГУ, изучал тибетский язык у А.И. Вострикова.
В 1937 году Дандарон был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности и планах создания панмонгольского националистического движения. Впоследствии он писал: «Помню и никогда не забуду, как двадцать лет назад, т. е. 9.01.1937 г., я, будучи совсем юным, был посажен в тюрьму, меня пытали, забивали гвозди под ногти, жгли каленым железом горло и грудь. Страшные раны (следы пыток) запечатлелись на моем теле навсегда». Был приговорен к смертной казни, но затем меру наказания заменили на десять лет тюремного заключения с поражением в правах на пять лет. Посадили и его жену, по дороге в ссылку она умерла. Их маленький сын Леонид был взят на воспитание родственниками из Иркутска, а дочь Люба затерялась в детдомах, отец после освобождения не смог ее отыскать.

В лагере Дандарон познакомился с европейской философией, находился в дружеских отношениях с профессором философии В.Э. Сеземаном. Здесь же создал свой первый труд «Необуддизм», где предпринял попытку синтеза буддийского учения с европейской философией и наукой. Первыми учениками Дандарона стали заключенные, среди них два немца и поляк Кокошка. Перед выходом из лагеря Кокошка сделал ложный перелом руки, спрятал под гипс листы рукописи Дандарона «Необуддизм» и вывез её на волю.

В 1943 году Дандарон был освобожден, поселился в Кижинге. 10 ноября 1948 года снова был арестован по обвинению в антисоветской агитации и осужден на 10 лет ИТЛ. Вышел на свободу в декабре 1956 года с реабилитацией по делу 1948 года, а в 1958 году был полностью реабилитирован и по первому делу 1937 года.

Устроиться на работу смог только в 1958 г. – внештатным научным сотрудником в Улан-Удэнском филиале АН СССР. В 1963 году совместно с Б. В. Семичевым и Ю.М. Парфионовичем Дандарон издал тибетско-русский словарь, затем первую часть буддийского терминологического словаря «Источник мудрецов», написал ряд важных статей по основным проблемам буддийского учения.

В 1960-е годы к Дандарону начали приезжать первые ученики из европейской части СССР, вокруг него сложилась буддийская община. В итоге в августе 1972 года было инициировано «Дело Дандарона», он и его ближайшие ученики были арестованы. По делу допрашивали известных буддологов А.М. Пятигорского, О.Ф. Волкову, Л. Мялля. Четверых учеников Дандарона признали душевнобольными («вялотекущая шизофрения») и поместили в психиатрическую больницу. Дандарон по обвинению в антисоветской агитации и пропаганде, причинении вреда здоровью граждан под видом отправления религиозных ритуалов и в хищении госимущества был приговорен к 5 годам ИТЛ.
26 октября 1974 года в лагере п. Выдрино Дандарон ушел из жизни.

В общей сложности около 19 лет, то есть примерно треть жизни, он провел в лагерях.  Он был похоронен на кладбище поселка Выдрино. Через 30 лет его ученики из Кижинги, Улан-Удэ, Москвы, Санкт-Петербурга, Харькова, Кременчуга и Челябинска возвели ступу в честь Дандарона и перенесли туда его прах. Ступа была построена недалеко от того места, где Дандарон возводил ступу своему отцу Агвану Синам Тузол Доржи и своему учителю Лубсану Сандану (по приказу кижингинского партийного начальства бульдозер разрушил то, что было им сделано).

 

Геше Вангьял
(ок.1901–1983)

Посланный Агваном Доржиевым учиться в Тибет, калмыцкий монах Агван Вангьял получил докторскую степень «геше» в монастыре Дрепунг в Тибете. После захвата Тибета китайскими войсками, вместе с многими тибетцами бежал в Индию, а в 1955 г. примкнул к нуждавшейся в ламе калмыцкой эмигрантской общине в Нью-Джерси (США) и стал учителем первого поколения американских тибетологов. Основанная им школа заняла доминирующие позиции в мировой тибетологии и буддологии.

 

Осор Будаев
(1886 – 1937)

Бурятский художник, иконописец, ученый, исследователь буддийского искусства. Родился в местности Судунтуй Читинского уезда Забайкальской области. В одиннадцать  лет Осор поступил в послушники Агинского дацана. В 1904 ушел пешком в Ургу, где находился в это время Далай-лама, учиться у сопровождавших его знаменитых тибетских иконописцев. А. Доржиев устроил его в мастерскую известного китайского мастера. В годы учения Будаев общался в Урге с востоковедами Ф.И. Щербатским, Б. Барадиным, Ц.Ж. Жамцарано, Г.Ц. Цыбиковым. 

В 1912 году Будаев приехал в Санкт-Петербург для оформления интерьеров буддийского храма. Он принимал участие в росписи центрального фонаря храма, эскизы для которого были выполнены Н.К. Рерихом. В 1915 г. вернулся в Бурятию и был призван в армию. В 1927 году он участвовал в первой  бурятской  художественной выставке в Верхнеудинске, в 1928 году – в выставке в Чите, а в 1930 – в Санкт-Петербурге, в Эрмитаже. На этих выставках экспонировались работы художника не только буддийского содержания, но и картины, воссоздающие быт степных скотоводов. Осор Будаев участвовал в историко-этнологических экспедициях Буручкома, делал зарисовки быта бурятских кочевников. Сейчас эти рисунки хранятся в Читинском  историко-краеведческом музее.

С 1930 года Будаев работал в Ленинграде художником  буддийского храма. Одновременно,  с 1932 г., в Музее истории религии и атеизма. В частности, в 1933 году он, при содействии А.И. Вострикова и В.А. Казакевича, отреставрировал и установил там макет рая Сукхавати, привезенный в начале века из Бурятии князем Э.Э. Ухтомским. Создал картину-триптих «Быт дацана» (в экспозиции музея фигурировавшую как «Взимание церковных податей»). Жил Осор Будаев в общежитии при храме. 

В 1937 году вместе со всеми обитателями буддийского храма был арестован, приговорен к высшей мере наказания. В тот же день расстрелян. Реабилитирован  в 1959 году.

 

Дост. Жимба-Жамсо Цыбенов
(1904 – 1995)

Жимба-Жамсо родился в сельской семье бедняка-скотовода в Читинской области. В шесть лет он убежал из дома учиться грамоте к учителю Аюру-бакши, и, по совету учителя, родители отдали его в Тарбагатайский дацан. Через три года его перевели в Агинский дацан, затем в числе наиболее способных хувараков Жимба-Жамсо был направлен продолжить обучение в Монголии, где получил ученую степень гэбши. Позже переехал в Ургу, где продолжил образование в монастыре Гандан. Там он изучил тантру под руководством известного чахорского ламы Лодоя Жамсо, обучался тибетской медицине у мэнрамбы Шейраба Жамсо, изучал китайские стили буддийской живописи. 
В Монголии Жимба-Жамсо встретил двух главных своих учителей – Сандака Дорже Палзангпо и Кэлсана Галдана. Вместе с ними он пытался скрыться в степях от начавшихся арестов духовенства. Был арестован в 1934 году и после девяти месяцев предварительного заключения приговорен к 9 годам ИТЛ. Срок отбывал в Коми. Опыт художника немного облегчал его лагерную жизнь – рисовал для лагерного начальства агитационные материалы. Ленина и Сталина с той поры изображал одним росчерком пера.

Срок ему сократили до пяти лет, как считал Жимба-Жамсо, это произошло благодаря практике специального дхарани, которому его научил в лагере один монгол, тоже быстро отпущенный на волю.

Два года проработал на поселении в Томске, а в 1941 г. был призван в армию. Войну отслужил в тылу, близ Ачинска. После войны женился и поселился в г. Юрга Кемеровской обл. В 1953 году переехал в посёлок Курорт Дарасун Читинской области, где до выхода на пенсию по инвалидности работал маляром-художником, тайно исполняя обряды и леча верующих.

Был приглашен на должность младшего научного сотрудника в Бурятский филиал Сибирского отделения АН СССР (Улан-Удэ), консультировал тибетологов и буддологов  института. Проработал там 11 лет, опубликовал ряд научных работ, заслужил медаль «Ветеран труда», затем вернулся в Курорт Дарасун.

Жимба-Жамсо отличался широтой мысли и полным отсутствием суеверий и предрассудков. С юмором комментировал строгие наставления пожилых служителей дацана о том, что можно и что нельзя фотографировать в храме, о том, что женщинам не полагается подниматься на второй этаж, и т.п. «Дацаны, хуралы  это не так важно, – говорил он, – главное, что у тебя в сердце».   

В 1982 году умерла его жена Лхамажап, и он вновь принял на себя монашеские обеты и переехал в Агинский дацан. Когда верующим вернули Цугольский дацан, стал руководить его восстановлением. Лечил больных, писал иконы и стихи, наставлял учеников.

До последних дней, уже больной, Жимба-Жамсо оставался в Цугольском дацане, окруженный заботой семьи и учеников. Он ушел из этой жизни 16 июня 1995. Тело ламы Жимбы-Жамсо Цыбенова было предано огню на горе восточнее Цугольского дацана 22 июня 1995 года.

 

Цыден Жамцарано
(1881–1942)

Член-корреспондент Академии наук СССР, доктор филологических наук, выдающийся учёный и общественный деятель. Награжден серебряной медалью Русского географического общества.

Родился в семье зайсана (старосты) Хойто-Агинского родового управления. Начальное образование получил в Читинском трехклассном училище, затем обучался в Санкт-Петербурге, в гимназии П. Бадмаева и в Иркутской учительской семинарии, которую окончил в 1901. Недолго работал учителем в гимназии, затем поступил в Санкт-Петербургский университет.

В 1907–1908 Жамцарано преподавал монгольский язык на факультете восточных языков Петербургского университета, участвовал в монгольских экспедициях, собрал богатейшие фольклорные, этнографические и другие материалы, которые передал в архивы и музеи Петербурга.

С 1911 был советником Российского консульства в Урге, одновременно исполнял обязанности советника по вопросам образования в монгольском правительстве Богдо-гэгэна.

В годы Первой мировой войны участвовал в создании Автономной Внешней Монголии, занимался культурно-просветительской деятельностью. Редактор первых монгольского журнала и газеты. После Февральской революции вернулся в Россию и включился в политическую деятельность во фракции «народников-коммунистов», участвовал в работе первых органов советской власти в Забайкалье.

В 1920 принимал участие в работе Дальневосточного секретариата Коминтерна в Иркутске, включился в народно-революционное движение Монголии, подготовил платформу Монгольской народной партии. Как представитель МНРП участвовал в работе III конгресса Коминтерна.

Не оставлял научную деятельность – был ассистентом кабинета востоковедения восточного отделения Иркутского университета, профессором (1918–1921). С 1932 по август 1937 работал в Институте востоковедения АН СССР (Ленинградское отделение).

В 1937 г. арестован. Умер в 1942 в Соль-Илецкой тюрьме (Оренбургская область).

 

Спецсообщение Н. И. Ежова И. В. Сталину об аресте профессора-монголоведа Ц. Ж. Жамсарано 28.03.1937
Шифровка № 56472. Совершенно секретно

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ

Управление НКВД по Ленинградской области запросило санкцию на арест профессора монголоведа ЖАМСАРАНО Цывен Жамсарановича, работающего в настоящее время в Институте востоковедения Академии наук в Ленинграде, и его ближайшего ученика, аспиранта Академии наук МЕРГЕНА Гомбожан — сына крупного монгольского князя.

На ЖАМСАРАНО имеются следующие материалы: проживая с 1932 года в Ленинграде, ЖАМСАРАНО систематически группирует вокруг себя учащихся монгол, обрабатывает их в японофильском и антисоветском духе.

По материалам следствия арестованной в Ленинграде группы бурят-монгольских студентов — ЖАМСАРАНО изобличается как руководитель бурят-монгольского контрреволюционного центра, существующего в Ленинграде, ставящего целью — свержение Советской власти в Бурят-Монголии, ликвидация советского влияния в Монгольской Народной Республике под японофильским лозунгом объединения всех монгольских народностей в одно самостоятельное государство.

ЖАМСАРАНО проводит вербовки среди учащихся монгол в Ленинграде и направляет своих агентов в Бурятию и Монголию с заданиями организации контрреволюционных повстанческих ячеек среди ламства и феодально-кулацких элементов.

Активным помощником в проводимой ЖАМСАРАНОМ работе является аспирант Академии наук — МЕРГЕН Гомбожан.

Материалами следствия по делу ликвидированного в Иркутске контрреволюционного повстанческого панмонгольского центра подтверждается роль ЖАМСАРАНО как идеолога и непосредственного руководителя этой организации в Бурят-Монголии. Прошу разрешить арест граждан Монгольской Народной Республики проф. ЖАМСАРАНО и МЕРГЕНА Гомбожана.

Народный комиссар внутренних дел СССР
Генеральный комиссар гос. безопасности ЕЖОВ

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 204. Л. 91—92. Подлинник. Машинопись.
На первом листе имеется резолюция: «За арест. Ст.»

— ЛУБЯНКА: Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 1937-1938. —М.: МФД, 2004

 

Базар Барадин
(1878 – 1937)

Бурятский учёный-востоковед, общественный и литературный деятель.

Родился в семье кочевника-скотовода старшим из 11 детей. В 1891 г.  окончил Агинскую че­тырёхклассную приходскую школу. Обучался в Читинской городской школе, в 1895 г. выехал в Санкт-Петербург. Окончил гимназию П.А. Бадмаева, в 1901 поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета, но отчислился, стал вольнослушателем Восточного факультета, где вместе с Цыбеном Жамцарано под руководством С.Ф. Ольденбурга и Ф.И. Щербатского занимался изучением санскрита, тибетского и монгольского языков, культур Индии, Тибета и Монголии.

В 1900-е гг. участвовал в общественно-политической деятельности, выступал за предоставление бурятам национального самоуправления, развитие самобытной бурятской культуры.

В 1901–1907 командирован Русским комитетом при Академии наук по изучению средней и Восточной Азии сопровождать Далай-ламу, возвращавшегося из Урги на родину, в Тибет. Провёл 8 месяцев в монастыре Лавран на северо-востоке Тибета, изучал культуру, язык и быт тибетцев. За научные результаты этого путешествия Русским географическим обществом  ему была присуждена премия имени Пржевальского.

С 1908 по 1917 преподавал монгольский язык на Факультете восточных языков Санкт-Петербургского университета.
В 1910 перевёл на бурятский язык несколько произведений Л.Н. Толстого, издал свой первый рассказ в созданном в Петербурге А. Дорджиевым издательстве «Наран».

После 1917 вернулся в Сибирь и вошел в состав Бурнацкома. Был сторонником «обновленческого» движения в буддизме, ставившего задачу синтезировать философско-психологические и этические учения буддизма с теорией социализма.

Делегат первого съезда Советов Бурят-Монгольской АССР (1923) в Верхнеудинске, был назначен наркомом просвещения республики. В 1923–1929 гг. был председателем Бурятского ученого комитета, заместителем директора Бурятского института культуры, в 1923–1935 г. заведующим кафедрой бурят-монгольского языка и литературы Бурят-Монгольского педагогического института.

В 1935 г. командирован в ленинградский Институт востоковедения АН СССР.

20 февраля 1937 арестован как «участник контрреволюционной шпионской организации», проводящий «активную шпионско-повстанческую работу». Его дело вели Н. А. Голуб, А. Б. Калецкий и Г. Г. Мирзов. Приговорён к расстрелу, который вскоре был приведён в исполнение.

Решением Верховного суда СССР от 27 марта 1958 года дело Б. Б. Барадийна было пересмотрено. Военная коллегия постановила «Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 24 августа 1937 года в отношении Барадина Базара Барадиевича по вновь открывшимся обстоятельствам отменить и дело прекратить за отсутствием состава преступления».

В 2012 г. в Бурятии был открыт памятник Б. Барадийну, на празднование по этому случаю приехали около 300 российских ученых и 100 представителей Индии, Китая, Монголии, Норвегии, Турции, США, Японии, Казахстана и Узбекистана.

 

Востриков Андрей Иванович
(1902 – 1937)

Тибетолог, индолог, монголовед, исследователь буддизма, доктор филологических наук и доктор литературоведения.
Родился в семье священника. В 1924 г. окончил общественно-педагогическое отделение Факультета общественных наук Петроградского университета. В 1926 поступил в аспирантуру Института сравнительной истории литератур и языков Запада и Востока им. А. Н. Веселовского при Ленинградском университете.

В 1920-е гг. работал в Азиатском Музее и Институте Буддийской культуры, преподавал в Ленинградском Институте живых восточных языков и ЛГУ. С 1930 г. старший научный сотрудник Института востоковедения АН СССР. Ученик акад. Ф.И.  Щербатского и акад. Б. Я. Владимирцова.

С 1928 по 1932 гг. был в командировках в Агинском дацане в  Бурят-монгольской АССР для изучения буддизма. В 1930-е гг. занимался текстами философской системы ньяя и сочинениями по буддийской логике, изучал «Калачакра-тантру». Его работа «Тибетская историческая литература», написанная в 1930-х годах, опередила мировую науку на полвека. Опубликованная в 1962 г., после реабилитации Вострикова, она произвела сенсацию и стала настольной книгой всех тибетологов мира. 

Дид-хамбо лама Ж.-Ж. Эрдынеев, ещё помнивший Вострикова, рассказывал в 1979 году, что из всех учеников Ф.И. Щербатского, приезжавших в Бурятию, один Востриков оставался атеистом.

В 1937 г. арестован  и расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. Реабилитирован в 1956 г.

 

Тубянский Михаил Израилевич
(1893 – 1937)

Индолог, тибетолог, монголовед. Ученик акад. Ф.И. Щербатского и Б.В. Владимирцова.

В 1920-е был участником «кантовского кружка» М.М. Бахтина, собиравшегося на квартире известной пианистки М.В. Юдиной. В 1929 кружок разгромлен, многие участники арестованы; Тубянского, по-видимому, спас его отъезд в 1927 в Монголию. Основоположник отечественной бенгалистики, первый исследователь и переводчик (непосредственно с бенгали) Р. Тагора. В сферу его интересов входили религия и мифология индуизма, а также буддийская философия. Он работал с санскритскими, тибетскими и китайскими текстами. В 1927–1936 работал в Монголии; за это время выполнил полный аннотированный перевод фундаментального тибетского трактата Цонкапы «Большое руководство к этапам Пути пробуждения», который пропал при аресте Тубянского и был переведён заново только в 2000-м году.
В 1937 г. после возвращения на родину арестован и расстрелян. Реабилитирован посмертно в 1956 г.

 

Борис Владимирович Семичов (Семичев)  
(1900 – 1981)

Советский востоковед, буддолог, индолог, тибетолог. Кандидат филологических наук.

В 1919 году, будучи студентом Петроградского политехнического института, был мобилизован в армию генерала А.И. Юденича, в конную разведку, за что потом два года отбыл в лагерях. После выхода на свободу поступил в Ленинградский государственный университет. В 1928 году окончил индо-тибетский разряд Факультета общественных наук ЛГУ. Ученик академика Ф.И. Щербатского.

С 1928 работал научным сотрудником Института изучения буддийской культуры. Владел санскритом, пали, урду, тибетским, монгольским, польским, английским, немецким и французским языками, занимался изучением текста Абхидхармы.

После реорганизации востоковедных учреждений Академии Наук в 1930 году был зачислен в Институт Востоковедения АН СССР. Летом 1930 года, вместе с экспедицией Ботанического музея АН СССР в качестве тибетолога, был командирован в Ацагатский аршан (школу тибетской медицины, основанную Агваном Доржиевым в Ацагатском дацане Бурятии) для изучения традиционной тибетской медицины.

В 1933 году он опубликовал статью, содержащую порочащие сведения о представителях тибетской медицины и лично Агване Доржиеве в журнале "Советская Этнография". Эта статья дала властям СССР основание расправиться с ламами-врачами и вызвала негодование бывших коллег Семичова по Институту изучения буддийской культуры.

В 1933 г. арестован ПП ОГПУ и в том, что «являлся активным участником контрреволюционной монархической организации «Евразийцев». Оужден сроком на пять лет ИТЛ. По ходатайству о помиловании, Президиум ЦК СССР 22 мая 1935 года сократил пребывание в лагерях до четырех лет.

После освобождения Семичову не разрешалось посещать крупные города.

С 1955 сотрудник сектора буддологии Бурятского института общественных наук, где смог вернуться к исследованиям тибетского перевода Абхидхармакоши и опубликовал тибетский текст и русский перевод первых глав этого трактата.
Реабилитирован в 1989 году.

 

Номто Очирович Очиров
(1886- 1960)

 Калмыцкий учёный, этнограф, просветитель, один из инициаторов строительства буддийского храма в Санкт-Петербурге, общественный деятель Калмыкии начала XX века. Номто Очиров записал и опубликовал первое монументальное издание калмыцкого эпоса «Джангар», издавал первую в истории калмыцкого народа газету «Ойратские известия». В 20-х годах XX столетия Номто Очиров участвовал в реформировании калмыцкой письменности.

Родился в 1886 году в местечке Хончнур, в семье калмыка Довукин Очира. Учился в реальном училище в Астрахани, затем – в Петербургском университете (закончил два факультета – восточный и юридический).

Посетив Малодербетовский, Манычский и Ики-цохуровский улусы, Н. Очиров подробно обследовал их в историческом, лингвистическом, этнографическом и экономическом отношениях.

Н. Очирову принадлежит первое в калмыковедении исследование по экономической истории Калмыцкой степи. В его работах последовательно проводятся национально-освободительные и культурно-просветительские идеи, с помощью которых калмыцкая интеллигенция на рубеже двух веков предполагала решать национальные вопросы.

В начале 20-х годов Н. Очиров, будучи одним из первых «реформаторов» калмыцкой письменности, подготовил доклад «Зая-пандитский алфавит и русская транскрипция» и изложил его на заседании комиссии по вопросам нового алфавита.

Известность, безусловно, широчайшую, в монголоведном мире Н. Очирову принесла запись эпоса «Джангар» в начале 20-го века.

Впоследствии зависть и клевета безграмотных и невежественных «устроителей» социалистического образа жизни надолго разлучили его с народом: в 20-50-е годы пять раз его арестовывали и ссылали.

Номто Очиров прошел все круги печально известного «гулаговского» ада.

В 1956 году был освобождён из заключения и после проживал в посёлке Советское (сегодня — Кетченеры) Приозёрного района Калмыцкой АССР, где умер в 11 июля 1960 года.

Скачать приложение
«Журнал Третьяковская галерея»

Загрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в App StoreЗагрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в Google play