Казанский вокзал в преддверии революции. 1916-1917 годы

Сергей Колузаков

Номер журнала: 
Приложение к #2 2017 (55) "Казанский вокзал А.В. Щусева. Невоплощенный замысел "Мира искусства"

К 1916 году были осуществлены в общих чертах все основные объемы вокзала по Каланчевской площади и Рязанскому проезду до Башни прибытия. Еще в конце предыдущего строительного сезона в прессе сообщалось: «Гигантское кружево стропил, опутывающее воздвигаемое громадное здание, одновременно и поражает своей грандиозностью и будит любопытство нетерпеливым желанием разгадать его окончательный облик. Вчерне, в том виде, в каком оно находится сейчас, оно напоминает муравейник, выросший до необычайных размеров; масштаб так велик, что кажутся ожившими самые пылкие фантазии Пиранези»[26].

1916 год стал наиболее плодотворным для группы художников под руководством Бенуа, занимающихся оформлением ресторана 1-2-го классов. Определилась композиция плафона Евгения Лансере «Россия соединяет Европу и Азию». Она вся - нагромождение туч и облаков, через которые кое-где проглядывает синева небесного свода и пробиваются солнечные лучи. В центре парит фигура царицы в национальном одеянии, символизирующая Российскую империю. С одной стороны от нее - Европа на быке в окружении богов и героев греко-римской мифологии, с другой - азиатская богиня в огненном столпе, восседающая на драконе, в толпе своих подданных. Руки всех трех протянуты навстречу друг другу. В течение года мастер выполнил несколько вариантов плафона, последовательно укрупняя фигуры и связывая их в более продуманные группы[27].

Зинаида Серебрякова, опираясь на эскизы к макету Бенуа, перекомпоновала свои панно. Обнаженные сидящие фигуры восточных народов были вписаны в обрамления ложных восьмиугольных проемов, их планировали поместить на своде между окнами второго яруса. Четыре медальона представляют собой единую композицию. Они расположены в такой последовательности: «Турция», «Япония», «Индия», «Сиам». Две крайние одалиски («Турция» и «Сиам») полностью развернуты к центру стены, у двух средних торс и ноги расположены в этом же направлении, а головы развернуты к крайним фигурам. Название каждой из стран зашифровано в символике головных уборов и атрибутов, которые одалиски держат в руках. Добужинский,опираясь на тот же первоисточник, по той же композиционной схеме продумывал фигуры на противоположной стене ресторана: «Персия», «Сирия» (?), «Китай» и «Малайзия» (?).

В своих дневниках Бенуа с некоторой иронией описал согласование этих работ в феврале 1916 года: «<...> состоялись смотрины наших этюдов (для Казанского вокзала). Прибыли их высочество граф фон Мекк с супругой и дочкой в мастерскую Щусева, и художники были удостоены высочайшего благоволения... Все сошло благополучно, лишь лучшее из представленного Зиной не нашло одобрения. <...> После завтрака смотрели наш шаблон, подвешенный в высоте в пустом зале без крыши. Оказалось, что у меня в пропорциях нет ошибок. Жене и Зине придется увеличить фигуры»[28]. Тогда эскиз Бенуа «Триумф Азии» был утвержден. Как и Рерих, он поручил написание панно Аллегри. Сам же занялся проработкой эскиза «Триумф Европы».

Весной 1916 года с фронта вернулся Владимир Владимирович фон Мекк. Он посетил Щербатова вместе с Нестеровым в качестве советника со стороны. По воспоминаниям князя, они одобрили его эскизы, а вслед за тем состоялось их утверждение Правлением дороги[29]. Щусеву же указали, что размеры панно должны оставаться прежними и изменение оформления зала недопустимо. Архитектору пришлось вернуться к своему предыдущему варианту проекта зала ожидания 1-2-го классов. Щербатов принялся за составление эскиза третьей композиции, «Промысел», и ему дополнительно заказали еще два панно на стенах того же помещения с порталами в ресторан и вестибюль. На них он планировал изобразить мужские и женские кариатиды (крестьянка и жнец, торговка и разносчик). При выполнении эскизов к этим трем темам Щербатову помогал художник Сергей Васильевич Герасимов[30]. Одобрение новых эскизов Правлением не заставило себя ждать. После этого князь уехал в Петербург изучать технологию фрески в Императорской Академии художеств и договариваться с Аллегри об исполнении самих росписей, но получил отказ (Бенуа в своих дневниках указал, что повлиял на это решение Аллегри). Тогда он нанял, по его словам, «в Академии трех учеников старших классов, умеющих рисовать если не талантливо, то дельно»[31] и приступил к исполнению картона для одной из своих композиций.

Кроме того, В.В. фон Мекк посчитал, что с момента, как он уехал на войну, разработка ресторана пошла не по тому пути, и предложил вернуться к одному из первоначальных замыслов Бенуа, где росписи в ресторане занимали почти полностью торцевые стены. Художники и архитектор увидели в этом козни Щербатова. Ситуация продолжала оставаться неясной более четырех месяцев. Щусев писал Бенуа: «<...> относительно же продолжения работы я переговорю с Ник[олаем] Карл[овичем], т. к. вмешательства Вл[адимира] Вл[адимировича] в редкие приезды создают промедление, тогда лучше ожидать его приезда после окончания войны, иначе я не могу, т. к. является слишком много хозяев, и ответственности я на себя не возьму»[32]. На что художник весьма эмоционально отвечал ему: «Господи Боже мой, что за сумасшедший дом вся наша матушка Россия и, в частности, какая сплошная ерунда наша художественная жизнь. <...> Добужинский, и Серебрякова, и Лансере, и бедный больной Кустодиев немало уже потрудились над общей задачей. Что же теперь, потому только, что какой-то дилетантишка вздумал мне напакостить... все эти отличные художники также должны ретироваться или почтительно ждать, пока князь Щербатов не удостоит, наконец, отнестись к нашему труду с благорасположением? Это же, дорогой, невозможно. Это же настоящий скандал»[33]. В сентябре 1916 года Н.К. фон Мекк, несмотря на возражения своего племянника, все же разрешил продолжить работу по последнему варианту проекта (макету с менее пышным оформлением и обнаженными фигурами народов), но при условии еще большего упрощения декора и орнаментов, отказа от второстепенных панно. В конце 1916 года Бенуа закончил эскиз «Триумф Европы», и Аллегри завершал его «Азию». Серебрякова сделала новый вариант «Народов Востока» с фигурами, укрупненными в распор восьмиугольников. Они были утверждены, и Добужинского призвали согласовать с ними по колориту свои панно.

Тем временем экономическая ситуация в стране продолжала ухудшаться. Регулярными стали задержки денежных выплат художникам. Однако это не помешало Правлению привлечь к оформлению вокзала Александра Яковлева. Ему поручили росписи в зале ожидания 3-го класса, там, где ранее Кузнецов планировал свой азиатский фриз. Щусев сообщал Бенуа: «У нас новый сотрудник Яковлев, которому Мекк в 3-м классе сдал 2 стены по 80 кв. саженей каждая»[34]. Тема фриза не изменилась. Для сбора материалов к этой работе Правление Общества Московско-Казанской железной дороги отправило Яковлева в творческую командировку в Монголию, Китай и Японию.

Для этого же зала, как писалось выше, Сергею Коненкову еще ранее была заказана скульптура питьевого фонтана. От этой идеи не отказались и в разгар Первой мировой войны. Фонтан фигурирует в смете на художественное оформление вокзала (1915-1917), там же за мастером закреплена вторая скульптура для зала ожидания привилегированных классов (щербатовского): «Скульптурная группа в зале ожидания (худ. Коненкова)» за плату 5000 и «Фонтан в зале III класса ск. Коненкова»[35] за 6000 рублей. Можно предположить, что скульптуры эти могли бы иметь символическое созвучие с живописью. Интересно, что питьевой фонтан присутствует на планах вокзала 1919 года.

В феврале 1917 года в Петербурге начались беспорядки и революционные волнения, 2 марта Николай II отрекся от престола, и управление государством перешло к Временному правительству. Сильная инфляция вынудила художников просить у Правления пересмотра гонораров, на который оно шло очень неохотно. Строительство вокзала прекратилось. Работы над его оформлением были снова приостановлены. В конце концов ввиду отсутствия денег Правлению пришлось отказаться от идеи создания музея при вокзале, и художникам разрешили распродавать свои эскизы на сторону. Так они в течение короткого времени рассеялись по различным музеям и частным коллекциям.

После Октябрьской революции 1917 года Щусев настойчиво пытался завершить сооружение. Его проект подвергся еще большей «урисовке» и преобразованию декора с ориентацией на изменившийся политический строй. Художественное оформление интерьеров было сокращено первым. Да и тематика прежних композиций потеряла свою актуальность. Новое время требовало от искусства агитации и пропаганды нового уклада жизни. Рерих, Бенуа, Серебрякова, Добужинский, Яковлев, Билибин, Коненков, Щербатов - почти все художники, трудившиеся над вокзалом, оказались в эмиграции. Многие из их произведений, связанные с постройкой, считаются утраченными. Фон Мекки потеряли контроль над Московско-Казанской железной дорогой, Владимир Владимирович покинул Россию в 1923 году, Николай Карлович, пытавшийся сотрудничать с большевиками, расстрелян в 1929-м.

В 1918 году недостроенный Казанский вокзал открылся, в 1926-м полностью введен в эксплуатацию. В 1930-е годы Е.Е. Лансере вписал в барочные обрамления Бенуа на плафоне ресторана композиции на тему «Праздник трудящихся». После Великой Отечественной войны по его эскизам осуществлены панно «Победа» и «Мир» в вестибюле 1-2 классов[36]. Но несмотря на кардинальное изменение сюжетов, художник исполнил их в мирискусническом духе, подменяя агитацию прославлением общечеловеческих ценностей, сохранив аллегорическое повествование и определенную декоративность. Щусев продолжал работу над вокзалом до конца своей жизни, чего, конечно, он не предполагал, переезжая в Москву в самом начале строительства. Но и за это время ему не удалось реализовать Башню прибытия и Царский павильон (после революции - Государственные покои) с двориком по Рязанскому проезду, дебаркадер над платформами, декоративную отделку большинства помещений.

Но даже в том виде, в котором его оставил Щусев, Казанский вокзал представляет собой уникальный памятник архитектуры высочайшего качества. В нем воедино сплелись две эпохи, в которые он возводился. Его живописное оформление навсегда останется одним из самых амбициозных замыслов художников «Мира искусства». Вокзал должен был стать воплощением многих принципов этого объединения, иллюстрируя и общественную роль творчества, преображающего окружающую действительность, и значение авторской индивидуальности в едином художественном ансамбле. А это было возможным лишь благодаря архитектурным решениям зодчего, его уникальному подходу к проблеме синтеза искусств.

 

  1. Цит. по: К постройке Казанского вокзала в Москве // Архитектурно-художественный еженедельник Общества архитекторов-художников. №19. СПб., 1915. С. 217.
  2. Несколько вариантов плафона Е.Е. Лансере 1916 года для Казанского вокзала хранятся в Государственном музее архитектуры им. А.В. Щусева в Москве.
  3. Цит. по: Бенуа А.Н. Дневники. С. 311.
  4. См: Щербатов С.А. Указ. соч. С. 382-390.
  5. См: Володин В.И. Над рекой Москвой. Художник Сергей Герасимов. Начало пути. М., 2006. С. 79-81.
  6. Цит. по: Щербатов С.А. Указ. соч. С. 392.
  7. Письмо А.В. Щусева А.Н. Бенуа от 15 сентября 1916 года // ОР ГРМ. Ф. 137. Ед. хр. 1766. Л. 21. Публикуется впервые.
  8. Письмо А.Н. Бенуа А.В. Щусеву от 17 сентября 1916 года. Цит. по: Афанасьев К.Н. А.В. Щусев. М., 1978. С. 183.
  9. Письмо А.В. Щусева А.Н. Бенуа от 21 августа 1917 года // ОР ГРМ. Ф. 137. Ед. хр. 1766. Л. 21. Публикуется впервые.
  10. «Смета для художественных работ. Главный корпус», без даты (1915-1917 (?). Л. 3, 3 об. // Частное собрание.
  11. См. подробнее: Павлинов П. «Ну вот и война...» Евгений Евгеньевич Лансере. Творчество военных лет. // Журнал «Третьяковская галерея». 2015. №2 (47). С. 70-79.
Иллюстрации
Строительство Казанского вокзала. Вид со стороны Каланчевской площади. Фотография. 1916–1917
Строительство Казанского вокзала. Вид со стороны Каланчевской площади. Фотография. 1916–1917
Частное собрание. Публикуется впервые
Строительство теплого перрона Казанского вокзала. Фотография. 1916–1917
Строительство теплого перрона Казанского вокзала. Фотография. 1916–1917
Частное собрание. Публикуется впервые
А.В. ЩУСЕВ. Проект зала ожидания 1−2-го классов и ресторана Казанского вокзала. Фрагмент фасада со стороны Рязанского проезда. Вариант. 1916
А.В. ЩУСЕВ. Проект зала ожидания 1−2-го классов и ресторана Казанского вокзала. Фрагмент фасада со стороны Рязанского проезда. Вариант. 1916
Калька, графитный карандаш, тушь. 33,1 × 66. Частное собрание. Публикуется впервые
А.В. ЩУСЕВ. Проект оформления ресторана Казанского вокзала. Фрагмент развертки свода с показом росписи, предназначенной Е.Е. Лансере. Вариант. 1915–1916
А.В. ЩУСЕВ. Проект оформления ресторана Казанского вокзала. Фрагмент развертки свода с показом росписи, предназначенной Е.Е. Лансере. Вариант. 1915–1916
Калька, уголь, акварель, гуашь. 35,5 × 67. ГТГ. Приобретено на средства Благотворительного фонда «Транссоюз», 2017. Публикуется впервые
А.В. ЩУСЕВ. Проект оформления ресторана Казанского вокзала. Фрагмент развертки свода и стен с показом росписей, предназначенных А.Н. Бенуа,<br />
З.Е. Серебряковой, М.В. Добужинскому, Б.М. Кустодиеву. Вариант. 1915–1916
А.В. ЩУСЕВ. Проект оформления ресторана Казанского вокзала. Фрагмент развертки свода и стен с показом росписей, предназначенных А.Н. Бенуа, З.Е. Серебряковой, М.В. Добужинскому, Б.М. Кустодиеву. Вариант. 1915–1916
Калька, уголь, акварель, золотая краска. 42,6 × 67. ГТГ. Приобретено на средства Благотворительного фонда «Транссоюз», 2017. Публикуется впервые
Е.Е. ЛАНСЕРЕ. Россия соединяет Европу и Азию. Эскиз панно для плафона ресторана Казанского вокзала. Вариант. Начало 1920-х
Е.Е. ЛАНСЕРЕ. Россия соединяет Европу и Азию. Эскиз панно для плафона ресторана Казанского вокзала. Вариант. Начало 1920-х
Бумага, графитный карандаш, уголь, акварель, гуашь. 220 × 135,5. ГТГ. Приобретено на средства ООО «Внешпромбанка», 2012
А.В. ЩУСЕВ. Проект оформления ресторана Казанского вокзала. Орнаментальное обрамление панно, предназначенных для З.Е. Серебряковой<br />
и М.В. Добужинского. Вариант. 1915–1916
А.В. ЩУСЕВ. Проект оформления ресторана Казанского вокзала. Орнаментальное обрамление панно, предназначенных для З.Е. Серебряковой и М.В. Добужинского. Вариант. 1915–1916
Графитный карандаш. 71 × 53,2. Частное собрание. Публикуется впервые
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. Рисунок с первоначальных эскизов А.Н. Бенуа (?). 1915
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. Рисунок с первоначальных эскизов А.Н. Бенуа (?). 1915
Бумага, графитный карандаш, сангина. 8,2 × 24,5. Внизу подпись: Дяди Шурина модель вокзала. ГТГ
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Турция. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Турция. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916 Картон, темпера. 51 × 51. ГТГ
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Япония. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Япония. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916 Фотография. 1910-е. Частное собрание. Публикуется впервые
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Индия. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Индия. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916 Картон, темпера. 51 × 51. ГТГ
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Сиам. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
З.Е. СЕРЕБРЯКОВА. Народы Востока: Сиам. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916 Картон, темпера. 51 × 51. ГТГ
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Персия. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Персия. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
Фотографии, 1910-е. Частное собрание. Публикуется впервые
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Сирия (?). Эскизы панно для плафона ресторана<br />
Казанского вокзала. 1916
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Сирия (?). Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
Фотографии, 1910-е. Частное собрание. Публикуется впервые
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Китай. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Китай. Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
Фотографии, 1910-е. Частное собрание. Публикуется впервые
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Малайзия (?). Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
М.В. ДОБУЖИНСКИЙ. Народы Востока: Малайзия (?). Эскизы панно для плафона ресторана Казанского вокзала. 1916
Фотографии, 1910-е. Частное собрание. Публикуется впервые
Казанский вокзал. Вид со стороны Каланчевской площади. Фотография. 1920-е
Казанский вокзал. Вид со стороны Каланчевской площади. Фотография. 1920-е
Частное собрание. Публикуется впервые
А.В. ЩУСЕВ. Обложка папки для проектной документации Казанского вокзала. 1914
А.В. ЩУСЕВ. Обложка папки для проектной документации Казанского вокзала. 1914
Литография. 43,5 × 28. Частное собрание. Публикуется впервые

Вернуться назад

Теги:

Скачать приложение
«Журнал Третьяковская галерея»

Загрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в App StoreЗагрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в Google play