Ольга Булгакова: код допуска

Александр Боровский

Рубрика: 
ДИНАСТИЯ
Номер журнала: 
#3-4 2023 (80-81)

Итак, пришла пора набирать на клавиатуре компьютера имя Ольги Булгаковой. Мне уже случалось писать о так называемых семидесятниках - Н. Нестеровой, Т. Назаренко, И. Затуловской <...>. Оспаривается другое - сам статус художников-семидесятников, их право существовать в пространстве актуального искусства. К этому вопросу возвращаются критики разных поколений, прямо по-мандельштамовски «ведя по кругу споры».

Так вот, дело не только в этой хронологической обусловленности совокупных реакций, хотя сам по себе этот момент отстаивания «права на extemporary» имеет несомненный историко-культурный интерес. <...> Вроде бы творческие судьбы <. > сложились по-разному, разброс индивидуальных эволюций центральных фигур поколения очевиден, попыток объединений, поиска общих платформ, тем более институционального оформления в группировки не наблюдалось. <.>

Мы пока что редко пользуемся возможностями исследования культуры повседневности. Не только как способа антропологической и социально-психологической трактовки исторического процесса, но и как способа искусствопонимания. <.> Для всех них действительно был важен цех: институты, академии, творческие союзы и околосоюзовская общественность, все многообразные институциональные моменты, связанные с бытованием советского художника. <.> .Констатируем: случай семидесятников имеет ярко выраженную профессионально-мироощущенческую окраску. Это, разумеется, не является оценочной категорией. И среди окрашенных - всякие: в большинстве - наивные и даже смешные, дальше деклараций об ожидании небесных вдохновений не пошедшие. И - естественно, в меньшинстве - те, кто выработался в большие мастера. <.>

Я помню то почти шоковое впечатление, которое оказали на меня первые увиденные на каких-то ныне забытых выставках полотна Булгаковой. Еще до ее «Гоголя». <.> Но сохранилось ощущение манифестации каких-то новых сил, появившихся на арт-сцене. Начитанные, способные толковать тропы, готовые как по писаному сыпать текстами Бахтина и Лотмана, легко распознавать (похоже, последнее поколение студентов-искусствоведов) пластические цитаты и находящие в этой игре удовольствие, мы к тому же были перекормлены официальной риторикой. <.>

.С первых своих выставочных показов Булгакова артикулирует - нет, не элитарность, это слово скомпрометировано современным гламуром, - избранность. <.>

Уже в «Молодых художниках» 1976 года все было ясно. Мир, который создает здесь Булгакова, если не эзотеричен вовсе, то исключительно замкнут. <.>

Напомню фактор, который тоже относится к «скрепам» художественного сознания семидесятников. Так вот, в это профессиональное сознание, пусть далеко не всегда с достаточной рефлексивной глубиной, но прочно входят три момента. Первый - наследие М. Бахтина <.>. Второй - популярность литературы латиноамериканского магического реализма, резко расширившего стратегию репрезентации. Третий - исследования тартуской школы в сфере семиотики поведения, в частности, анализ Ю. Лотманом поведенческого рисунка людей пушкинской эпохи. <...> Для О. Булгаковой болезненно важен был «свой круг». Признание необходимости тропов (шифров, иносказаний, аллегорий и пр.) было для зрителя паролем, своего рода входом.

Надо сказать, семидесятникам, и Булгаковой в частности, достались хорошие толкователи. В разное время о них писали А. Якимович, А. Ягодовская, В. Лебедева. Они нашли адекватные ключевые слова для описания их арт-практики: игра, подмена, отчуждение, отражение отражения. <.>

У Булгаковой - свой путь. Побег из времени, наивный эскапизм - не для нее.

Ощутив себя в безвременье, она - сначала, видимо, интуитивно - начинает искать средства претворить этот социально-поколенчески-биографический факт в факт искусства. Думаю, описанные выше средства приостановки коммуникации, к которым прибегает художница (миметическая доступность изобразительного ряда и, благодаря аллегорическому модусу, почти масонская зашифрованность отдельных его моментов), как раз и являются подступом к этой проблематике. Как и чисто оптические средства. Так, она пишет плотно, «надежно», со всеми параметрами «сделанности» - от подмалевка до лессировок, однако заявленная материальность опровергается ломкостью, хрупкостью силуэтов.

Все это, как всегда у Булгаковой, проводится основательно, через весь корпус ранних работ. Стало быть, не случайно. Все сведено в оппозицию материальности и дематериализации, реальности и дереализации. Оппозицию, которая является ничем иным, как метафорой присутствия в мире, как говорят философы, «бытия-в-мире». Художник не уверен в объективности своего присутствия в мире здесь и сейчас. Он не уверен и в объективности, материальности самого мира. Сомнение в реальности, постоянная проверка ее - переход от осторожного недоверия к не менее осторожному приятию и хрупкой надежде - вот, как мне представляется, основа поэтики Булгаковой. <.>

Полностью статья опубликована:
http://bulgakova-sitnikov.com/ru/bio-and-articles/olga-bulgakova-access-code.html

Иллюстрации
Ольга БУЛГАКОВА. Ангел VII. 2006
Ольга БУЛГАКОВА. Ангел VII. 2006
Холст, масло. 200 × 100

Вернуться назад

Теги:

Скачать приложение
«Журнал Третьяковская галерея»

Загрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в App StoreЗагрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в Google play