Путешествовать и рисовать. Рисунки европейских мастеров из Лувра и музея Орсэ. 1580-1900

О богатстве и разнообразии коллекций отдела графики Лувра может дать представление одна масштабная тематическая выставка. Выбор устроителей пал на тему путешествий европейских художников с конца XVI по XIX век.

«Королевский кабинет» — собрание графики, созданное в эпоху правления Людовика XIV — уже к концу XVII столетия располагал несколькими тысячами единиц хранения благодаря приобретению части коллекции банкира Эверхарда Ябаха (Эверара Жабаха). Банкир покупал рисунки в Италии и во Фландрии, где в его владение перешли несколько лотов на распродаже, организованной после кончины Рубенса. Позже к этим произведениям добавились материалы из мастерских первых королевских художников Шарля Лебрена и Пьера Миньяра. В XVIII веке коллекционирование рисунков принимает в Париже впечатляющие масштабы, и в собрании кабинета оказываются как дары, так и новые приобретения, поступившие, в частности, с посмертной распродажи коллекции Пьера-Жана Марьетта в 1775 году. В 1793-м, в период Великой французской революции, королевское собрание становится ядром Национального музея. Его фонды обогащались за счет конфискации имущества эмигрантов, затем за счет военных трофеев, привезенных из Кельна и Модены. Дополнили панораму французской школы дары XIX столетия, например, полная коллекция рисунков Делакруа и Коро, собранная Этьеном Моро-Нелатоном. Позже графические работы художников, родившихся после 1820 года, попали под юрисдикцию Музея Орсе, хотя физически эти произведения по-прежнему находились в хранении Лувра.

Тема путешествий играла в определенные эпохи истории европейского искусства главенствующую роль в культурном обмене и взаимообогащении знаниями. Почему архитекторы, скульпторы, живописцы, рисовальщики с риском для жизни отправлялись открывать для себя неизведанные места и новые культуры? Художников XVI и XVII веков прежде всего влечет Италия. Столица христианства Рим притягивает паломников со всей Европы, но это еще и город руин времен Римской империи. Уже с конца XV столетия благодаря творениям Рафаэля, Микеланджело и Браманте слава его мастеров становится сопоставима со славой складывавшихся к тому времени коллекций античной скульптуры. Для понимания античности становится обязательным знакомство со скульптурной группой «Лаокоон», обнаруженной в 1506 году в развалинах «Золотого дома» Нерона, а также подробное изучение Колизея или арки Септимия Севера. Из путешествий привозят рисунки, гравюры, живописные произведения, что способствует утверждению существующего мифа.

Художники северной Европы создают в Италии тот тип пейзажа, благодаря которому их произведения будут высоко цениться во второй половине XVI века. В XVII столетии именно фламандско-голландская колония, к которой присоединились французы, например Клод Желе и Никола Пуссен, поставляет в галереи римских палаццо пейзажную живопись.

Отправка французских художников на обучение в Италию приобрела систематическую организацию при министре финансов Жане-Батисте Кольбере, который в царствование Людовика XIV основал Французскую академию в Риме. Система в полной мере принесла свои плоды в XVIII веке, когда были созданы произведения Гюбера Робера, Фрагонара, а затем Давида. Столица Италии к тому времени — абсолютно космополитичный город, где встречаются путешествующие английские аристократы, меценаты со всей Европы, включавшие художников в свою свиту, эрудиты, увлеченные нумизматикой и старинными рукописями, археологи-любители, коллекционеры. Очень скоро вся страна превращается в мекку для туристов. В 1769 году выходит в свет «Путешествие француза по Италии» Жозефа-Жерома Лефрансуа де Лаланда, который частично вдохновлялся еще не изданными к тому времени письмами Шарля де Бросса, написанными во время поездки в Италию в 1739 году. Благодаря этой литературной моде в 1774-м был опубликован и «Дневник путешественника» Монтеня, побывавшего в Тироле и Италии в 1580—1581 годах.

С великими морскими открытиями конца XV века мир расширяется, география вкупе с картографией становятся все более необходимыми науками как для негоциантов, так и для дипломатов. С XVII столетия научные или дипломатические экспедиции, в состав которых входили и художники, все чаще организуются по инициативе состоятельных частных лиц, например путешествие Виллема Схеллинкса по Средиземноморью. Нередко по привезенным из таких поездок рисункам в дальнейшем печатались гравюры, распространение которых поддерживало у публики вкус к экзотике дальних стран. С расширением в начале XVIII столетия археологических исследований новых центров притяжения становится все больше. Зодчие чаще обращаются к истокам архитектуры и открывают для себя искусство Древней Греции через античные тексты. Британцы Джеймс Стюарт и Николас Риветт, а позже и француз Жюльен-Давид Ле Руа рисуют памятники Афин. Чуть раньше архитектор Суфло, сопровождая в поездке юного Абеля-Франсуа Пуассон де Вандьера — будущего маркиза де Мариньи и главного интенданта государственных строений при Людовике XV, — обнаружил античные храмы Пестума. Так зарождалась мода на искусство Эллады. К 1760 году в декоративном искусстве и архитектуре Франции уже царит вкус «а-ля грек», породивший впоследствии неоклассицизм.

Однако для проведения исследований требовалось финансирование, поэтому открытие Сицилии, затем Греции и, наконец, восточного Средиземноморья по-прежнему ограничивалось отдельными экспедициями. Подтверждением тому может служить путешествие Жана-Этьена Лиотара: художник сопровождал английских аристократов, что позволило ему добраться до Константинополя. Привезенные Лиотаром многочисленные наброски в первую очередь свидетельствуют об интересе к людям, которых он встречал и с которыми общался. Жан-Пьер Уэль на Сицилии преследует иные цели: он старается отображать в равной мере античные памятники и природные явления.

Наполеоновские завоевания резко расширили «культурный горизонт» европейцев. Египетская кампания открыла путь к археологическим изысканиям в Африке и пробудила любопытство к неисследованным землям.

К 1830 году во французской глубинке, где работают рисовальщики, нанятые бароном Изидором Тейлором, любопытствующих странников, пожалуй, меньше, нежели на восточных берегах Средиземноморья. Об энтузиазме путешественников свидетельствуют поездки Адриена Доза, Доминика Папети, Монфора, Мериме, посещавших Александрию, Грецию, Палестину. Однако условия в этих поездках были не слишком комфортными, о чем не без юмора сообщает в своих письмах Мериме: свирепствуют блохи, нападают собаки, угрожает дизентерия. Делакруа надолго запомнилось его путешествие в Марокко.

В то время как расширялись границы известного мира, в начале XIX века все еще оставалась частично неизученной французская провинция. Некоторые вслед за британцем Ричардом Бонингтоном открывают для себя красоту западных берегов Франции. Растет интерес и к остаткам сооружений средневековья, уцелевшим в годы Великой французской революции. В 1825 году Виктор Гюго в своем памфлете «Война разрушителям» писал: «Если так будет продолжаться еще какое-то время, скоро во Франции не останется никаких национальных памятников, кроме “Живописных и романтических путешествий по старой Франции”, где соперничают в грации, воображении и поэзии карандаш Тейлора и перо Шарля Нодье...» И действительно, для спасения памятников романской и готической эпох вмешательство было своевременным. Некоторые здания, зарисованные тогда художниками с необыкновенным старанием и страстью, погибли во время Первой в Второй мировых войн, так что сейчас мы многим обязаны этим «первопроходцам».

Следует признать, что хотя художники путешествовали не больше, чем другие категории европейцев, их роль в понимании разных культур была основополагающей. В поездках именно рисовальная техника становилась для них основным инструментом, о чем свидетельствуют многочисленные альбомы с набросками. Неудивительно, что естественное любопытство и эти живые спонтанные свидетельства способствовали развитию всеобщей толерантности и гуманизма. Ведь во все времена художник выступал катализатором устремлений, еще не получивших словесного выражения.